– Сергей Владимирович, по всей видимости, не только люди, далёкие от медицины, но и не все медики понимают, что происходит. Комментарии, которые по поводу краснодарской истории давали журналистам депутаты Госдумы с дипломами врачей и даже весьма уважаемые хирурги, сводились к одному: прижизненному неродственному донорству в России препятствует только закон, и ничто иное. Поэтому Марии и её супругу следует поехать в другую страну, где такой вариант донорства почки разрешён.
– Событие в Краснодаре – это по большому счёту инцидент, связанный с попыткой обосновать возможность неродственного прижизненного донорства органов. Не исключено, что у этой истории есть конкретные инициаторы. А значит, можно ждать продолжения.
Что касается отечественных правовых норм, существует Федеральный закон от 1992 г., в котором однозначно сказано: прижизненным донором может стать только человек, находящийся в генетическом родстве с реципиентом. Жена и муж генетическими родственниками не являются, равно как другие добрые люди, которые хотят выступить «дарителями» своей почки абсолютно чужому для них человеку. Данная норма закона действует в целях профилактики коммерческих отношений между донором и реципиентом и возможной криминализации трансплантологии.
Что касается эмоционального донорства, оно, к сожалению, имеет вероятность стать платным, а платное донорство органов противоречит принципам Всемирной организации здравоохранения. На недавнем трансплантационном конгрессе в Мадриде приводились в пример шокирующие случаи из международной практики. Страны Ближнего Востока пошли по пути коммерческой трансплантологии, они концентрируют у себя платных неродственных доноров и там же выполняют платные операции пересадки органов реципиентам.
Справедливости ради надо сказать, что эмоциональное донорство практикуется не только в этой части света, а также в Европе, в частности в Бельгии.
– Видимо, у кого-то появилось желание прозондировать российскую почву: откликнется ли наш сердобольный народ?
– В принципе донорство органов – богоугодное действие, которое должно идти от души, из искреннего желания помочь. С точки зрения человеческой морали, это нормально и правильно, когда кто-то высказывает готовность поделиться одной почкой с тем, кто болеет. Но отследить дальнейшие взаимоотношения этих двух людей – донора и реципиента, не являющихся родственниками, – невозможно.
– Вы имеете в виду чистоту помыслов донора?
– Да, именно это. Никто не сомневается в чистоте помыслов жительницы Краснодара, о которой мы говорим. История, рассказанная ею в СМИ, не может не вызвать сочувствия.
Но, во-первых, Федеральный закон никто не отменял. А во-вторых, – и это самое главное! – я не понимаю, почему нельзя пересадить её мужу почку нормальным путём, то есть использовать трупный донорский орган?
– Может быть, у него очень редкий фенотип, и никак не появляется подходящий донор? Или этим ещё даже не начинали заниматься?
– В том-то и дело, что мы не знаем, начинали или не начинали. Мы видели телесюжеты, читали публикации, но даже не имеем представления, чем болен данный мужчина. В этой ситуации нужно разобраться детально, без эмоций.
Мы готовы выяснить причины длительного ожидания донорской почки и даже помочь пациенту прооперироваться в Москве, если в Краснодарском крае сроки ожидания большие. Я передал наше приглашение семье Марии Д. через Людмилу Кондрашову, лидера пациентского сообщества «НефроЛига».
Прошло достаточно много времени, но ответа нет.
– Правильно ли я поняла, что, по вашему мнению, следование опыту ряда других стран, где закон разрешает неродственное прижизненное органное донорство, для России в настоящее время не является ни возможным, ни необходимым?
– Да, именно так. Закон, который в настоящее время лежит в основе деятельности российских трансплантологов и не позволяет не родственникам становиться донорами, вполне удовлетворяет ситуации с трансплантацией почки. Мы используем родственное донорство и, самое главное, последовательно занимаемся развитием посмертного донорства для увеличения количества донорских органов.
В настоящее время в Москве в листе ожидания на пересадку почки около 500 человек, это очень много. Но даже при таком количестве нуждающихся в донорском органе я не считаю нужным всерьёз рассматривать чьи-либо предложения изменить российское законодательство в пользу прижизненного неродственного донорства.
Какое донорство предпочесть?
– С неродственным прижизненным донорством разобрались, теперь что касается родственного. Как вы в принципе относитесь к этой форме донорства органов и считаете ли её адекватной альтернативой посмертному донорству?
– Согласно среднемировой статистике, в общем объёме операций трансплантации почки примерно 1/3-1/4 часть – это именно прижизненное донорство органа. В России родственное донорство почки развито недостаточно. Между тем прижизненное органное родственное донорство является очень хорошим подспорьем в оказании трансплантационной помощи больному человеку.
Генетическое родство донора и реципиента влияет на совместимость и действительно создаёт благоприятные условия для приживления донорского органа в том случае, если мы пересаживаем почку от отца или матери ребёнку, от брата – сестре и наоборот, то есть когда имеются три антигена совместимости. Обязательно три.
Родственное донорство особенно хорошо для детей. Когда нам нужно пересадить почку двухлетнему малышу, то из двух реципиентов, для которых есть одинаково подходящий обоим трупный донорский орган, первым получит почку ребёнок. Однако если у него есть подходящий здоровый родственный донор, это идеальный способ обеспечить данному ребёнку многие годы жизни с нормальным физическим развитием и меньшей иммуносупрессией.
– Но разве врач не должен высказываться за то, чтобы человек жил с двумя почками, а не с одной? Ведь не исключено, что у донора в будущем могут начаться проблемы с единственной почкой, и что тогда?
– Могут. И всё-таки международный опыт показывает, что люди с одной почкой, которые когда-то в результате травмы или донорства потеряли вторую, гораздо реже попадают на гемодиализ, чем люди с двумя почками. Почему? Прежде всего потому, что эти люди находятся под постоянным врачебным наблюдением.
После трансплантации родственного органа мы обязаны следить и за здоровьем реципиента, и за здоровьем донора. Мировая практика прижизненного донорства настолько обширна, что позволяет с уверенностью говорить: при благоприятной в целом ситуации человек с одной почкой может прожить столько же, сколько он прожил бы с двумя почками.
Самое главное, что даёт нам родственное донорство почки – оно сокращает период ожидания реципиентом трупного органа и время пребывания больного с хронической почечной недостаточностью на гемодиализе.
И всё-таки, как бы прекрасно ни было родственное донорство с точки зрения доступности трансплантата, его качества и продолжительности его жизни, оно не может составить основу развития трансплантологии. Эту основу должно и будет составлять посмертное донорство. Вот почему нам необходимо совершенствовать практику органного донорства в регионах.
– Кстати, о гемодиализе. Сеть диализных центров в России постоянно ширится. Означает ли это, что и листы ожидания на пересадку почки пополняются так же активно?
– К сожалению, нет. В настоящее время период вынужденного ожидания донорской почки в Москве 1,5-2,5 года, в США – 3-4. Мы обошли Америку по этому показателю не потому, что у нас система органного донорства лучше развита, а просто потому, что у нас реципиентов в листе ожидания меньше.
И меньше их не из-за более низкой заболеваемости хронической почечной недостаточностью, а из-за того, что люди нередко годами находятся на гемодиализе и не попадают в лист ожидания на трансплантацию почки.
Таким образом, с одной стороны, хорошо, что новые диализные центры открываются, ведь даже при нынешнем их количестве мест всё равно не хватает. Другое дело, диализные центры не должны становиться конечной точкой в лечении пациентов, потому что экономически это очень дорого. Пациентов необходимо вовремя переводить в лист ожидания на пересадку почки.
Между Германией и Белоруссией
– Сергей Владимирович, в целом вы с оптимизмом смотрите на перспективы развития трансплантологии в России или с грустью? Ведь в новом национальном проекте «Здравоохранение» ваш раздел никак не представлен…
– Да, в нацпроект трансплантология не вошла, но разрабатывается ведомственная целевая программа Минздрава России о развитии донорства и трансплантации органов. Она нацелена на постепенное увеличение количества трансплантаций на миллион населения.
Отечественное здравоохранение на протяжении многих лет в принципе не было ориентировано на выявление потенциальных доноров и сохранение донорских органов для трансплантации. С 2015 г. данная часть медицинской деятельности определена в Федеральном законе № 323.
Все действия по диагностике смерти мозга, оценке качества донорских органов, их изъятию, транспортировке, консервации теперь являются обязательной частью медицинской деятельности и направлены на увеличение органного ресурса для трансплантологии.
Мы должны стремиться к тому, чтобы в результате образовательной и организационной работы частота донорских изъятий после смерти достигла 20-25 на миллион населения в год. Этот показатель уже сегодня достигнут, к примеру, в Белоруссии. Ещё более высокий уровень – 27 изъятий на миллион населения – показывают Франция, Италия, Австрия, Бельгия, Нидерланды.
Выделяется на этом фоне Испания с показателем 36 на миллион. И Германия, где показатель 10 изъятий на миллион населения. То есть наши московские 16 случаев изъятий в год на миллион населения уже опережают Германию.
– А рычаги влияния есть? Или вам по-прежнему приходится убеждать и уговаривать скоропомощные больницы становиться базами органного донорства?
– Нет, уже не приходится. Коль скоро с некоторых пор ответственность за развитие медицины на территориях лежит на губернаторах, с них и спрос. Да, трансплантационная активность по-прежнему разная по регионам, и это зависит прежде всего от администрирования в области организации органного донорства.
Сейчас моя задача как главного специалиста Минздрава России и руководителя ведущего федерального учреждения – помочь коллегам осознать необходимость развития донорства органов в каждом регионе и разработать соответствующую дорожную карту.
– Именно донорства органов? Не трансплантации их?
– И донорства, и трансплантации. Конечно, есть регионы, которые пока не готовы к внедрению трансплантационных технологий, но в соседних с ними субъектах РФ работают хорошие трансплантационные клиники, и надо направлять пациентов туда. Правда, для решения такой задачи органное донорство должно быть во всех регионах
Не так давно мы обсуждали эту тему в Рязани. Здесь врачи вполне готовы пересаживать почку, и более того – регион готов сам себя обеспечивать донорскими органами. Сердце и печень жителям региона пока будут продолжать пересаживать в Москве, а со временем это начнут делать и сами наши рязанские коллеги.
– Есть ли в нашей стране возможность транспортировать донорские органы из региона в регион по аналогии с международным проектом «Евротрансплант»?
– Конечно. Технологии, позволяющие обеспечить более длительную сохранность изъятого донорского органа, уже существуют, и мы их применяем. В России с её расстояниями они нужны, как нигде: у нас действительно иногда складываются ситуации, связанные с длительным периодом консервации, когда речь идёт, например, о доставке сердца из Самары в Москву.
В то же время не надо перекосов. Мы не должны направлять усилия на то, чтобы организовать длительное «путешествие» донорских органов через всю страну. В Российской Федерации целью здравоохранения является обеспечение пациентов разными видами медицинской помощи на местах.
В нашем случае – в пределах одного межрегионального трансплантационного пространства. Практика межрегионального обмена органами обсуждалась накануне в Иркутске. Речь идёт о нескольких регионах Сибирского федерального округа: Кемерово, Иркутск, Новосибирск и Красноярск, где есть центры трансплантации.
Необходимо в принципе обеспечить рост показателя донорских изъятий по стране. Сегодня в среднем по РФ он составляет 3,8 на миллион населения в год, это мизер. Поднять до 20 сразу, в одночасье не получится.
– Сколько лет вы отводите на это?
– К 2025 г. мы должны выйти на средний показатель по России – 25,5 трансплантаций органов на миллион населения, то есть в два раза больше, чем сейчас. Решение данной задачи потребует от всех нас неимоверных усилий и прежде всего соответствующего развития органного донорства.
Могу сказать, что в целом энтузиазма по отношению к трансплантологии и органному донорству у врачей других специальностей стало больше, нас часто приглашают в регионы, просят объяснить и помочь. В течение последних трёх лет в России выполняется ежегодно на 200 трансплантаций больше. И я не жду снижения активности, напротив – я жду её роста.
Как стать донором после смерти?
Прежде всего стоит понимать, что органы принадлежат вам, как и любое другое имущество, и вы можете распоряжаться ими так как вы считаете нужным. «Пожертвовать себя на органы» это другое, просторечное, название согласия на трансплантацию. Трансплантацией называется процедура, при которой здоровый орган или ткань одного человека пересаживают другому.
Первым органом, подвергнутым трансплантации, была почка. Её пересадку произвели в 1954 году. В современное время возможна пересадка почти всех органов и тканей человеческого тела.
Благодаря таким операциям, люди, которые при других обстоятельствах умерли бы, могут продолжать жить.
В России действует презумпция согласия на трансплантацию органов. Считается, что если не подписан отказ, то любой гражданин Российской Федерации согласен на то, чтобы его органы пересадили после его смерти.
Однако, если ваше желание пожертвовать свои органы велико, то можно озаботиться специальным разрешением. Его можно сделать как письменным, так и устным (для этой формы согласия вам потребуется присутствие свидетелей). Письменное согласие – лучший вариант, так как даёт вам гарантию на исполнение вашей воли.
Его можно составить в медицинском учреждении на специальном бланке. Эту бумагу подписывает главврач и заверяет нотариус, далее она подкрепляется к медицинской карте.
Если вы не составили письменное согласие или не пригласили свидетелей для устного, то разрешение на трансплантацию могут дать ваши родственники. Вы можете поговорить с ними об этом и выразить свою волю. Однако, стоит понимать, что если ваши родственники решат отказаться от передачи ваших органов и тканей на трансплантацию и напишут отказ, то органы на трансплантацию не пойдут.
Здесь лучше взять всё в свои руки.
Противопоказания к трансплантации органов
Итак, вы дали письменное согласие на использование ваших органов, но может произойти так что они не подойдут для пересадки. У вас могут быть противопоказания, о наличии которых вы даже не догадывались. К ним относятся:
- Все формы туберкулёза.
- ВИЧ.
- Поражение центральной нервной системы.
- Опухоли.
- Пороки развития и иные дефекты.
- Наличие различных инфекционных возбудителей.
Важно, что причина смерти донора может стать основанием для отказа от пересадки его органов и тканей другому человеку. Невозможна пересадка органов от людей, которые скончались в результате, например, острого вирусного энцефалита. Здесь последнее слово остается за врачами.
Сам по себе возраст – не показание для отказа в донорстве. Донором может быть любой совершеннолетний человек. Врачи рассматривают возраст в совокупности с общей физической формой и хроническими болезнями.
Кроме того, согласно результатам последних исследований, уровень качества жизни людей с донорской почкой от пожилого человека значительно выше чем таковой с использованием заместительной терапии.
Не менее важен и образ жизни потенциального донора. Врачи проводят различные тесты, способные выявить алкогольную или наркотическую зависимость, а также ЗППП.
Иначе говоря, врачи, даже при вашем согласии, могут отказать в донорстве ваших органов из-за хронических заболеваний, образа жизни или наличия возбудителей.
Противопоказания к донорству крови
Для спасения жизней могут использоваться не только ваши органы и ткани, но и кровь.
Однако, к её донорству есть много противопоказаний. В их числе:
- СПИД и ВИЧ.
- Сифилис.
- Вирусные гепатиты.
- Туберкулёз.
- Ишемическая болезнь сердца.
- Полное отсутствие слуха и речи.
- Психические заболевания.
Здесь решение также остается за лечащим врачом.
Кроме того, стоит понимать, что пересадка ваших органов или переливание крови реципиенту не состоится, если он не подпишет информированное согласие.